я несусь под откос. и вроде по жизни немало слёз - было... забыла. я всё забыла: и тысяча первый букет белых роз, и твои раскрасневшиеся от мороза щёки и нос, и нас - представляешь, нас! - всё, что так некогда нежно любила, забыла.
знай, детка, твоя поэтка - сердечный эксгибиционист. я слой за слоем открываю душу - моя душа чудо как хороша и как нелепа! - нате! как вам такой ментальный стриптиз? лепо? в наушниках Наутилус: "ну, разденься! выйди на улицу голой!" а я бы разделась, а я бы вышла - только вот холодно.
я не научена взвешивать "против" и "за". я ненаучна. иду напролом, не закрывая глаза. я ненасытна, и за поворотом ждёт очередная шиза. мой девиз "только вперёд!", "так держать!" и "дерзай!". я умею терзать, и не знаю иной методы любви. ... я прошу тебя руками лилейными шею мою обвить и не отпускать, пока страхи, и дурь, и сомнения не исчезнут за горизонтом.
есть планы на воскресенье, солнце? как тебе осень эта, не замерзаешь? я - очень. и замерзаю, и тоскую от одиночества. ты спасёшь, я не то что бы верю - знаю, как спасают твои ясные бездны-очи, бальзамом целебным, лаской ты сердце излечишь, иголкой проворно сердечную штопая мышцу да ниткой серебряной скорого нашего сча- -стья. я пообещаю не говорить "навечно" и больше ничего никому не обещать.
сложно иметь ту, которая никогда не в именительном, но всегда в родительном падеже: тебя вечно НЕТ. но, с другой стороны, ты сама и есть тот самый генитив - моя Ада. нет Ады - и нет ада.
зима! зима... и снова так земным-земно. морозно-бело и по-ясному прекрасно... и слава Богу, что все мои воспоминанья замело воздушно-неподъёмной снежной массой. и слава Богу.
"надо!" надо же - на-до-е-ло! всем окружающим, да и себе тоже, трепать нервы. не отпускать определенных воспоминаний. наверное, просто больно. метаться между "лапулей" и "стервой" по пять раз на дню. все думать: "первый, первый, ["надо!", надо же!] ну когда же будет второй?..
винни! вряд ли найдется нашего горше мёд, ведь у нас самые странные в мире пчелы. ... ты, медвежонок, стал часто грустить о чем-то – но о чем? кто же его поймёт...
подруга! наши разговоры на кухне железнодорожным полотном стелются: о том, о сём, и о другом – короче, обо всём. мы наши судьбы-спички перетрём в муку. смешаем вместе и замесим тесто. а из него слепим самые прекрасные на свете пироги.
...Боже, гляди! Алый шов на белой моей груди. А все оттого, что кое-кто сердце изъял. Такой вот серьезный теперь у меня изъян – Бессердечна. Зато кое-кто двоесерд, Жаром двоих в холодной груди согрет. Но ничего, я потерплю, я готова Замерзнуть насмерть ради кое-кого другого.
привет! вот и дневник решилась завести. он - для моих стихов. пожалуйста, не проходите мимо! ваша вика рябикина.
утешительное.
не слушай их, девочка. Бог добрый и все простит. поэтому ада нет и не может быть. и еще: пострашней преступлением будет скорей невозможность любить; и еще: вопреки книгам всем, особенно тем, что на "б" - Библии и "Биологии" за девятый класс - мы все-таки любим. и Он не оставит нас.